Разные лики сибири xvii столетия

„Я не разделяю того мнения, что будто бы алчность к наживе вела русских всё далее и далее в глубь Сибири... Нет, помимо материальных интересов ими руководил необыкновенный дух предприимчивости, страсть к рискованным предприятиям, жажда знания — что таится в неведомых местах. Об зтом свидетельствуют неопровержимые исторические факты».

(П. Буцинский, историк Сибири XIX столетия,)

«Сибирские служилые люди приезжают в Москву и в другие города и там подговаривают многих жён и девок, привозят их в сибирские города и держат вместо жён, а иных порабощают и крепости (документы, свидетельствующие о закрепощении. — Здесь и делее прим. ред.) на них берут силою, а иных продают Литве, немцам и татарем и всяким людям в работу. А воеводы, которые в Сибири теперь и прежде были, о том небрегут (не обращают внимания), людей зтих от такого воровства, беззакония, скверных дел не унимают и не наказывают их, покрывая их для своей корысти. А иные воеводы и сами таким ворам потакают... и всякое насильство и продажи (ущерб) воеводы тутошним торговым и всяким людям и... иноверцам чинят великие».

(Из грамоты патриарха Филарета.)

«Якуты — умный и сообразительный народ и, как кажется, правдивый. Когда в Якутске воевода правит не очень строго, то якуты причиняют друг другу всевозможный вред набегами, грабежами и другими насилиями. Если же там сильный и строгий начальник, они держат себя покорно, тихо, и не слышно ни о каких безобразиях с их стороны. Они хвалят его за разумность и желают, чтобы он подольше оставался в должности. Они утверждают, что их предки происходят из Монгольской и Калмыцкой земель, но их вытеснили оттуда русские, и поэтому им приходится жить в зимовьях этой области. Они тяжело мучаются цингой (болезнь. — Прим. ред.), которую быстро излечивают тем, что едят сырую рыбу и пьют дёготь».

(Из записок голландского путешественника Эбергарда Избранта Идеса, побывавшего а Сибири в конце XVII в.)

«Прежние воеводы воровали, многих людей пытали и смертию казнили, и ясачные сборщики («ясак» — даны. — Прим. ред.) у ясачных людей (т.е. у сибирского коренного населения. — Прим. ред.) и у иноземцев жён и детей отнимали силою, и по их иноземскому челобитию суда и управы у воевод не было. Так впредь воеводам, кроме дел, подлежащих по закону пытке, никаких русских людей и ясачных иноземцев ни в каких делах, не спросив позволения у великого государя, не пытать и не казнить. Для ясачного сбора посылать людей добрых... Если же воеводы станут красть и умалять государеву казну или станут кого казнить смертию, то будут сами казнены смертию, и... их все... дворы и поместья, и имение будут взяты на великого государя бесповоротно».

(Из указа Сибирскому приказу (центральное учреждение, аедавшее сибирскими делами) 90-х гг. XVII в.)