«Бунташный» век. Часть 7

В 1662 г. в Москве вновь разразилось мощное восстание — так называемый «Медный бунт». Недовольство зрело давно. Затяжная война с Речью Посполитой за присоединение к Московскому государству Украины шла уже восемь лет и требовала колоссальных денежных средств. Для того чтобы поправить финансовое положение, казна прибегла к настоящему мошенничеству: были выпущены медные деньги, но по цене серебряных. Из фунта меди (400 г) стоимостью 12 копеек чеканили монеты на 10 рублей. Масса медных денег была сразу «выброшена» на рынок, и это подорвало доверие населения к ним, тем более что налоги собирали серебром, а расплачивались медью. К 1662 г. цена медных денег на рынке упала в 15 раз, цены на товары неимоверно выросли, к тому же медные деньги было очень легко подделать. Положение с каждым днём ухудшалось. «Крестьяня увидев такие в одну пору худые деланые деньги... не почали (не стали. — Прим. ред.) в городы возити сена и дров и съестных запасов», и началась по всей стране «великая нищета... и во всяких харчах дороговь великая... от воровских от медных денег».

Медный бунт произошёл 25 июля 1662 г. Царь Алексей Михайлович с семьёй был в своей летней резиденции — селе Коломенском, а в Москве приказал ведать всеми делами боярину князю Ф. Куракину. Восстание готовилось заранее, в разных местах Москвы появились прокламации, или «воровские листы», как их тогда называли. В них многие бояре, а также богатейшие купцы («гости») обвинялись в измене, тайном сговоре с поляками, разорении страны. Здесь же содержались требования отменить медные деньги, снизить налоги и цены на соль, а также жалобы на злоупотребления «сильных мира сего» и судебную волокиту.

Э. Лисснер. «Восстание в Коломенском в 1662 г.».

Рано утром на Сретенке, Лубянке, Пожаре (Красной площади) заводилы вслух читали прокламации. Толпа кричала, что надо идти к царю и требовать «на казнь» изменников и лихоимцев из числа вельмож. Московские власти во главе с князем Куракиным оказались бессильны управлять событиями. Восставшие разделились: некоторые из них бросились громить и грабить дворы ненавистных «гостей», а толпа «черни», «всяких чинов люди», «мужики» и солдаты — всего около 5 тыс. человек — двинулась в Коломенское. Царь был в церкви на службе, когда ему доложили, что народ «насильством», несмотря на противодействие охраны, вошёл на царский двор. Для переговоров вышли бояре, но они не сумели утихомирить толпу. Пришлось идти самому царю. Он был окружён толпой, восставшие «с большим невежеством лист воровской и челобитную подносили» и требовали, чтобы «государь изволил то письмо вычесть перед миром и изменников привесть перед себя». Понимая, что переломить эту ситуацию ему вряд ли удастся, Алексей Михайлович говорил с повстанцами «тихим обычаем», уговаривал их потерпеть, обещал вскоре приехать в Москву и во всём разобраться лично. Положение было настолько драматичным, что царю пришлось вынести неслыханную дерзость со стороны восставших: «И те люди говорили царю и держали его за платье, за пуговицы: „Чему верить?", царь обещался им Богом и дал им на своем слове руку» (т. е. дело дошло до того, что один из восставших «бил с царём по рукам»).

Страницы: 1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15

Далее «Бунташный» век. Часть 8 →