|
Это интересно: |
Михаил Николаевич Покровский (1868-1932). Часть 4 Уже в годы советской власти важнейшей работой историка стала «Русская история в самом сжатом очерке». Эта книга сыграла роль популярного учебника для историков-марксистов 20— 30-х гг. Ознакомившись с ней, Ленин написал Покровскому, что работа ему «чрезвычайно понравилась». Он также советовал автору добавить к ней указатель, содержащий даты важнейших исторических событий и их оценку старой «буржуазной» и новой марксистской наукой. Покровский сделал требуемые дополнения, и «Русская история в самом сжатом очерке» выдержала за короткий срок фантастическое количество изданий. Незадолго до смерти учёный написал предисловие к десятому изданию, но и после его кончины книга выходила ещё несколько раз. Одна из главных идей Покровского состоит в том, что беспристрастной истории, истории вне политики быть не может. История, как он не раз подчёркивал, пишется не бесплотными существами, а людьми, защищающими собственные интересы и интересы своего слоя, группы, класса. Борьба классов, таким образом, отражается во всей исторической литературе. В книге «Борьба классов и русская историческая литература» Покровский обрисовал политическую физиономию каждого крупного историка России. Временами он доходил до преувеличений, объясняя научные взгляды величайших исследователей тем, что один из них был, скажем, «тамбовским помещиком», а другой — «сыном столичного протопопа». Разумеется, политика во все времена влияла, влияет и будет влиять на ремесло историка в очень большой степени. Здесь Покровский был абсолютно прав. Но нельзя же из-за этого над каждым историком посадить по судье и прокурору: давайте-ка разберёмся, сударь, что повлияло на ваши идеи — происхождение, размер дохода или принадлежность к какой-либо партии? Подобную операцию невозможно проделать по одной простой причине. Нет такого класса или слоя, который был бы хранителем истин в последней инстанции, и, значит, некому назначать прокуроров. Покровский был слишком яркой, слишком независимо мыслящей личностью. Ему посчастливилось умереть своей смертью (в то время как многие его коллеги были казнены в 30-е гг.), но его научные труды и репутация историка пострадали очень сильно. С середины 30-х гг., в разгар режима личной власти Сталина, началась «унификация» исторической науки, т.е. её подгонка под единый тесный общегосударственный шаблон. При всей приверженности Покровского марксизму его огромное и сложное научное наследие никак не подходило под общую мерку. По этой причине оно подверглось жесточайшей критике, настоящему разгрому. Покровский, можно сказать, был посмертно расстрелян. Имя первого из советских историков надолго стало бранным словом... Историкам будущих поколений ещё предстоит до конца разобраться с этой противоречивой фигурой: что следует считать заслугами Покровского, что — ошибками, а что — преступлениями. |
